В истории нашей страны, на рубеже XIX и XX веков пророком был князь Сергей Николаевич Трубецкой [ 7_1 , 7_2 ].
6 июня 1905 г. князь Сергей Николаевич Трубецкой стоял в Александрийском дворце в Петергофе перед Николаем II и от имени делегации Земств говорил ему о положении в стране. Ситуация в стране была ужасна. В январе пал Порт-Артур . 9 января - расстреляна мирная демонстрация у Зимнего дворца. В мае - Цусима - погиб российский военный флот. Забастовки рабочих, волнения студентов, бунты крестьян.
Катастрофической была ситуация с университетами. Студенты волновались . Жандармы и казаки избивали их на демонстрациях. Зачинщиков отдавали в солдаты. Волнения нарастали. Речь С. Н. о ситуации в стране, о бесполезности репрессий, о необходимости участия народных представителей в управлении страной, потрясла царя.
Он обещал положительно откликнуться на прозвучавшие призывы. А потом он подошел к Трубецкому и благодарил его за сказанные слова. Но, кроме того, он спросил, можно ли рассчитывать на возобновление занятий в университете и удивился, что "кучка забастовщиков терроризирует большинство, желающих заниматься". С. Н. сказал, что причина беспорядков кроется в общем недовольстве. Николай попросил С. Н. составить докладную записку и представить ему ее через министра двора барона Фредерикса .
С.Н. Трубецкой написал свои соображения по "университетскому вопросу" (они были поданы 21 июня 1905 г.). Главным в них был призыв предоставить (вернуть!) университетам автономию. Дать профессорам право самим исправить ситуацию, убедить студентов в первостепенной важности академических занятий и несовместимости этих занятий с революционными волнениями. ...Основное свое обещание - созвать народных представителей, представителей всех слоев общества, а не только двух сословий - дворянства и крестьянства - царь не выполнил.
Прошло около двух месяцев. Казалось, что Николай II , как было уже не раз, не выполнит обещания и по "университетскому вопросу". Но, вопреки этим ожиданиям, царь принял решение согласиться с предложениями С. Н. Трубецкого. Университетам предоставлялась автономия и право избирать ректора . Трубецкого выбрали ректором Московского Университета . Он был на этом посту 28 дней и умер от инсульта в С.-Петербурге на заседании у министра просвещения. Гроб с его телом в Петербурге провожали до вокзала многие тысячи людей. Похороны в Москве стали, как сейчас говорят, общенациональным событием. Так выглядит "конспект" этих событий.
Сколько же трагических обстоятельств скрывается за этим конспектом! Почему так взволновала эта смерть жителей страны? Я думаю, дело в ощущении возможной, но не реализованной исторической роли этого человека, ощущения, что если бы Сергей Николаевич Трубецкой не умер в 1905 г. - история России могла быть другой.
Что это было в Александрийском дворце? Два человека, два представителя древних российских родов - Трубецких и Романовых - князь С. Н. Трубецкой и царь Н.А. Романов - стояли друг перед другом. Князь пытался убедить царя изменить курс - перейти от режима подавления к сотрудничеству со своим народом. Дать возможность представителям всех слоев народа участвовать в управлении государством. Дать свободу печати. Снять сословные ограничения. Князь был сторонником "идеального самодержавия", основанного на единении царя и народа. Если бы царь последовал этому потрясшему его впечатлению - у нас была бы другая история. Кем были эти два человека, от которых зависела судьба России? Сергей Николаевич Трубецкой родился 4 августа 1862 г. 5 октября следующего 1863 г. родился его брат Трубецкой Евгений . Братья были очень близки друг другу, семье было еще 3 брата и 8 сестер. Большая роль в семье принадлежала матери Софье Алексеевне (Лопухиной) , убежденной "в равенстве людей перед Богом". Это были годы после отмены крепостного права, и идеология гуманизма соответствовала общему настроению культурного общества. Большое место в жизни семьи принадлежало музыке.
Осенью 1874 г. Сергей поступил в 3-й класс московской частной гимназии Ф. И. Креймана, в 1877 г., в связи с назначением отца калужским вице-губернатором , перешел в калужскую казенную гимназию , которую окончил в 1881 г.
В гимназические годы зачитывался Дарвином и Спенсером, на совет матери жить больше сердцем, отвечал: "Что такое сердце, мама: это полый мускул, разгоняющий кровь вниз и вверх по телу" (Трубецкой Е. Н. Воспоминания.). В эти годы они с братом пережили острый психологический кризис - отвергли религию. Однако через некоторое время они вновь стали глубоко верующими людьми. Биографы отмечают влияние на братьев книг по философии (4 тома "Истории новой философии" К. Фишера) и особенно религиозных брошюр А.С. Хомякова .
Николай Александрович Романов родился в 1868 г. Ему было 13 лет, когда был убит его дед - царь Александр II . Его юность прошла в обстановке постоянного страха и опасений новых покушений на жизнь членов его семьи, и попыток борьбы с террором (сейчас мы говорим о борьбе с "терроризмом"...). Его отец - Александр III - был постоянной целью террористов. Эта атмосфера страха и неуверенности, эти события, поиски путей преодоления революционных настроений, сильно повлияли на характер будущего царя - Николая II.
Естественно, что эта атмосфера влияла и на братьев Трубецких. С. Н. искал ответы на главные проблемы человеческой жизни в религии, в философских основаниях религиозной идеологии. Николай II - считал своей главной задачей сохранение устоев самодержавия. С. Н. искал ответы на "вечные", "наивные" вопросы: Имеет ли какой-нибудь разумный смысл человеческая жизнь, и если да, то в чем он заключается?
Имеет ли разумный смысл и разумную цель вся человеческая деятельность, вся история человечества, и в чем этот смысл и цель? Имеет ли, наконец, смысл весь мировой процесс, имеет ли смысл существование вообще? Этим вопросам посвящена его основная книга "Учение о Логосе в его истории".
Он полагает, что:
Человек не может мыслить свою судьбу независимо от судьбы человечества, того высшего собирательного целого, в котором он живет, и в котором раскрывается полный смысл жизни. Эволюция личности и общества и их разумный прогресс взаимно обусловливают друг друга. Какова же цель этого прогресса? С. Н. пишет:
Для многих мыслителей совершенное культурное государство, правовой разумный союз людей и является идеальной целью человечества. Государство есть сверхличное нравственное существо, воплощение объективного, собирательного разума: это Левиафан Гоббса, земное божество Гегеля. Для других государство является лишь ступенью в объединении или собирании человечества в единое целое, в единое Великое Существо, le Grand Etre, как называл его Конт. Но в каком образе явится Великое Существо грядущего человечества? В образе одухотворенного Человека, "Сына человеческого", который будет "пасти народы", или в образе многоголового "зверя", нового всемирного дракона, который растопчет народы, поглотит их и поработит себе все.
Я останавливаюсь - слишком серьезны и глубоки вопросы о смысле жизни и существовании нашего мира вообще, чтобы рассматривать их в моей книге. Вовсе не очевидны ответы на эти вопросы. На эти вопросы С. Н. риторически отвечает вопросом - альтернативой: или "Сын человеческий" или "Дракон, который растопчет, поглотит, поработит все". Решение этой альтернативы зависит от направления истории - путь, по которому пойдет человечество, зависит от хода конкретных исторических событий...
Так от идеальной философии, от размышлений о смысле жизни становится актуальным переход к активной общественной деятельности - к попытке направить ход истории к "Сыну человеческому", а не к "Дракону", и С. Н. начинает эту деятельность.
Героический идеализм! Высокими идеями, словом, можно повлиять лишь на очень малую, одухотворенную часть "человечества". Не эта часть делает историю! Мы знаем, что в дальнейшем победил дракон. В ходе ужасной Первой Мировой войны и последовавших революций погибли миллионы людей. Победили наиболее жестокие деятели мировой истории - фашисты и большевики. Погибла Российская империя. Были зверски убиты царь Николай II и вся его семья - жена, дочери, сын - и верные им слуги, в том числе и личный врач Е.С.Боткин . (Сын С.П.Боткина!) Погибла Российская империя. Погибло множество близких С. Н. Трубецкому людей. Расстрелян его сын Владимир (Сергеевич) , арестованы и погибли его внучки княжны и прошли через каторжные концлагеря его внуки Трубецкой Григорий Владимирович и Трубецкой Андрей Владимирович). В Советском Союзе были отправлены на каторгу многие миллионы, расстреляны миллионы невинных людей, уничтожено крестьянство. А в Германии Дракон применил в Первой Мировой войне отравляющие вещества для убийств на фронте, а во 2-й - создал лагеря смерти для пленных и мирных жителей, и впервые в истории целенаправленно уничтожил десятки тысяч детей...
Пророком Сергей Николаевич Трубецкой. Вся его жизнь в те годы - жизнь пророка.
Он видит надвигающуюся катастрофу. Он видит выход. Он пытается сообщить о грядущих событиях царю и обществу. Пророков редко слышат цари... Стихотворение Блока "На поле Куликовом" кончается словами: Теперь твой час настал. - Молись! Для Николая Александровича Романова этот час настал после неожиданной смерти его отца Александра III 20 октября 1894 г. Он стал царем Николаем II. Новый царь Николай И не был готов к трудной роли самодержца. Его почти не знала страна. Возникли надежды на либеральные перемены. Об этом времени замечательно пишет О.С. Трубецкая - сестра Сергея Николаевича - в книге "Князь С. Н. Трубецкой. Воспоминания сестры" , изданной в 1953 г. в Нью-Йорке издательством имени Чехова. Мне дал эту книгу Михаил Андреевич Трубецкой - сын моего университетского друга Андрея Владимировича Трубецкого - внука Сергея Николаевича. Это очень ценная и редкая книга и я почти без изменений привожу оттуда большие отрывки текста. О. С. Трубецкая:
"Вступление на престол государя Николая II, облик которого был еще совершенно неясен, оживило во многих надежду на перемену курса. Из земских собраний посыпались адреса с заявлением чаяний и надежд, что голос народа получит возможность свободно восходить до царя, что исчезнут средостения между царем и народом, и что общественные силы будут призваны к совместной работе с правительством и т. п. Москва оживилась, в обществе стали циркулировать земские адреса, из коих Тверской пользовался особым вниманием и успехом. Но этому оживлению и надеждам скоро пришел конец: речь государя земским представителям, собравшимся в Петербурге 17 января 1895 г., облетела всю страну и произвела на всех самое тягостное впечатление: при том конец речи, сказанный в повышенном тоне, прямо оскорбил многих из присутствовавших" [ 7_1 ]. В конце своей речи Николай II назвал "бессмысленными мечтаниями" надежды на участие представителей земства в делах государства: Мне известно, что в последние времена слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представительства земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный Родитель. В ответ на эту речь царю было послано множество посланий и протестов земских организаций. Наиболее ярким было "Открытое письмо", "ходившее по рукам". Мне кажется текст этого письма очень актуальным и в наши дни. и, как и в других главах этой книги, важно услышать подлинные слова - тексты и стиль того времени. Вот текст "Открытого письма" (все из той же книги [ 7_1 ]). Вчитайтесь в него:
Студенческие волнения возрастали. К 1899 г. они охватили практически все высшие учебные заведения России. Для анализа причин этих волнений была создана правительственная комиссия во главе с министром народного просвещения - бывшим военным министром - генералом П. С. Вановским (человеком уважаемым). Казалось, был поставлен вопрос об университетской реформе. Многие профессора готовы были обсуждать эти проблемы. С. Н. полагал необходимым провозглашение автономии университета. Свободное обсуждение этих проблем в печати было запрещено. Однако после опубликования выводов комиссии Вановского, где было отмечено "неудовольствие Государя тем, что "профессура не смогла приобрести достаточного авторитета и морального влияния, чтобы разъяснить студентам границы их прав и обязанностей", казалось, что такое обсуждение становится возможным. С. Н. написал ряд статьей в "Петербургских ведомостях" по проблемам свободы печати и университетской автономии. ...Наиболее острые его статьи в печать не пустили.
О.Н. Трубецкая приводит часть текста его, не пропущенной цензурой, статьи "На рубеже":
Существует самодержавие полицейских чинов, самодержавие земских начальников, губернаторов, столоначальников и министров. Единого царского самодержавия в собственном смысле не существует и не может существовать. Царь, который при современном положении государственной жизни и государственного хозяйства может знать о пользе и нуждах народа, о состоянии страны и различных отраслей государственного управления лишь то, что не считают нужным от него скрывать, или то, что может дойти до него через посредство сложной системы бюрократических фильтров, ограничен в своей державной власти более существенным образом, нежели монарх, осведомленный о пользе и нуждах страны непосредственно ее избранными представителями, как это сознавали еще в старину великие московские государи. Царь, который не имеет возможности контролировать правительственную деятельность или направлять ее самостоятельно, согласно нуждам страны, ему неизвестным, ограничен в своих державных правах той же бюрократией, которая сковывает его. Он не может быть признан самодержавным государем: не он держит власть, его держит всевластная бюрократия, опутавшая его своими бесчисленными щупальцами. Он не может быть признан державным хозяином страны, которую он не может знать, и в которой каждый из его слуг хозяйничает безнаказанно, по- своему прикрываясь его самодержавием. И чем больше кричат они об его самодержавии, о чудесном, божественном учреждении, необходимом для России, тем теснее затягивают они мертвую петлю, связывающую царя и народ. Чем выше превозносят они царскую власть, которую они ложно и кощунственно обоготворяют, тем дальше удаляют они ее от народа и от государства.
Сам С. Н. за самодержавие, он продолжает: А между тем народу нужен не истукан Навуходоносора, не мнимое мифологическое самодержавие, которое в действительности не существует, а действительно могущественная и живая царская власть, свободная, зиждующая, дающая порядок и право, гарантирующая законность и свободу, а не произвол и бесправие. Долг верноподданного состоит не в том, чтоб кадить истукану самодержавия. А в том, чтобы обличать ложь его мнимых жрецов, которые приносят ему в жертву и народ и живого царя (Собр. соч. Т. 1. С. 466-468.)
"...9 февраля 1901 г. московские студенты вынесли резолюцию о необходимости вступить на путь общественно-политической борьбы, и открыто признать всю несостоятельность борьбы за академическую свободу в несвободном государстве..." Московские студенты поплатились за сходку ссылкой в Сибирь. С. Н. отправился в Петербург хлопотать за своих учеников. Он обратился к министру Вановскому. А тот оказался бессильным не только остановить это решение, ему было отказано даже в аудиенции (у царя...) и это только усилило брожение в среде студенчества... С осени 1901 г. беспорядки возобновились во всех высших учебных заведениях и по самому ничтожному поводу (так пишет О. Н. Трубецкая) - вследствие статьи кн. Мещерского в "Гражданине" о взаимоотношениях между мужской женской учащейся молодежью. Статья была принята как оскорбление... и студенты и курсистки требовали удовлетворения от кн. Мещерского. Ввиду того, что директор Московских Женских курсов проф. В.И. Герье не выступил в печати против Мещерского, студенты готовились устроить против Герье враждебную демонстрацию. С. Н. удалось воздействовать на студентов для предотвращения скандала, который они собирались устроить Герье... Как ему это удалось? В чем секрет эффективности его речей? Я думаю, главное его оружие - искренность. Это можно видеть на этом примере. Вот еще один необходимый отрывок из книги О. С. Трубецкой:
"25 октября 1901 г. после лекции С. Н. пригласил студентов, желающих поговорить с ним по делу профессора Герье в малую словесную аудиторию.
К сожалению, я слышал, что среди студентов всех курсов и факультетов господствует довольно интенсивное возбуждение. Всякие студенческие беспорядки крайне меня тревожат, всегда горячо принимаешь их к сердцу: волнуешься за судьбу университета, за то, что многие пострадают в результате фактически. Но здесь я не знаю... Больно за наше студенчество, потому что, в самом деле, как предположить такой недостойный поступок! Человек, который с университетской скамьи идет одной прямой дорогой, поддерживая честь университета, отстаивая его автономию, отстаивая корпоративные права студентов и заступаясь за старый "Союзный совет", человек, которого чуть не выставляли за это заступничество. Который никогда не менял своих убеждений, и вдруг!., за что же его так незаслуженно оскорблять?
Неужели за то, что он не стал полемизировать с одним из самых гнусных органов... Нельзя забыть заслуг Владимира Ивановича и перед женским образованием, которые во всяком случае громадны.
Вы не можете представить себе, какая агитация ведется против ( женских) курсов , и какие пустые иногда поводы выставляет правительство к их закрытию. В этом отношении на В. И. Герье падала тяжелая обязанность отстаивать их, и многие действия Владимира Ивановича вызываются вечным страхом за их существование.
Мне кажется, что наша прямая обязанность помешать готовящейся демонстрации.
Я уверен, что, будь это в руках студентов Филологического факультета, большинство было бы за него... Когда-то и я был студентом, и у меня были очень крупные столкновения с ним, из-за чего я даже ушел с исторического отделения... Но потом я оценил его. Не знаю, что я готов был бы сделать, чтобы помешать скандалу, Для московского университета, и я уверен, что большинство филологов, не только те, которые здесь, но и все бывшие питомцы нашего факультета, нас за него осудят. Дело в том, что студенты других факультетов часто совершенно не имеют понятия ни о Владимире Ивановиче Герье, ни о его деятельности. Мне кажется, надо действовать в том направлении, чтобы знакомить студентов с истинным положением дела. Скажу прямо, у человека этого не было ни разу случая, чтобы он изменил своему университетскому долгу! - Ведь не у всех профессоров такая достойся репутация. Но он не только не изменял, он никогда не был индифферентен, он всегда шел во главе, и вдруг студенты собираются осрамить на старости этого человека. Об этом даже тяжело подумать. Против кого же хотят протестовать? Против Мещерского или против Герье?
Нельзя смешивать такие противоположные личности: Герье и Мещерский. Есть лица, с которыми нельзя полемизировать. Я себя спрашивал: будь я на месте Герье, как бы я поступил? Может быть, если бы у меня были слушательницы, которые меня бы просили об этом, я бы и уступил, но сам по себе я этого не сделал бы. Ведь в самом деле, вы, вероятно, не читаете "Гражданина"? Полемизировать же с ним все едино, что полемизировать с "Московскими Ведомостями" по университетскому вопросу. И не нападаете же вы на каждого из нас за то, что мы с ними не полемизируем, потому что там каждый день черт знает что пишут.
Я не осудил бы В. И. Герье, если бы он, уступая требованиям, написал в опровержение Мещерского, но это бы доказывал нехорошее: человек должен делать то, в чем убежден, а ведь это - насилие.
Мне кажется, что студенчество может избрать другой способ: заявить протест Мещерскому. И это было бы естественно... должно обратиться теперь же к отдельным профессорам: пусть говорят со своими слушателями. Пусть обсудят вместе этот вопрос...
Под впечатлением этой речи тотчас же сорганизовалась группа студентов, задавшихся целью предотвратить беспорядки... Это удалось им не без трудной борьбы... благодаря дружному содействию наиболее популярных профессоров, непосредственно от себя обращавшихся к студенчеству, удалось направить недовольство в другое русло, организовать курсовые собрания для выработки формы протеста по адресу Мещерского. Была учреждена специально разрешенная комиссия профессоров под председательством П. Г. Виноградова, которая совместно с выборными представителями от студенчества выработала форму протеста: но министерство оставило это дело без удовлетворения..."
Опять было выбрано насилие. Профессора, поддержавшие студентов оказались в трудном положении... "... П.Г.Виноградов , чувствуя, что почва уходит из под ног, и что моральный авторитет профессоров не может не пострадать от той комедии, которую им пришлось разыграть... решил покинуть Московский Университет и уехать за границу... Он видел университет накануне величайшего кризиса и не находил слов для осуждения тактики правительства, слепо и сознательно роющего могилу будущей русской культуре. В таком же состоянии был и С.Н. Он буквально метался, не находя себе места: ездил к Виноградову, уговаривая его не уходить, наконец, сам собирался в отчаянии и тоске бросить университет... и все- таки остался".
Царское правительство продолжило подавление: 29 декабря 1901 г. вышли знаменитые "Временные правила"... Правила эти вводили постоянный контроль инспекции, возлагали функции полицейского характера на профессоров и студентов, вводили мелочную регламентацию и вполне игнорировали существующие курсовые и студенческие организации. Совет университета единодушно высказался против применения этих правил, а студенчество решило собрать общую сходку 3 февраля с целью составления резолюции с ясно выраженным политическим характером требований. Во всех высших учебных заведениях страны начались "беспорядки". Разумеется, не все студенчество хотело принимать в них участие, и многие тяготились невозможностью заниматься. После истории с Герье на старших курсах Филологического факультета стала крепнуть и усиливаться партия сторонников академической свободы, которая стала известна среди студентов под именем партии "академистов" или "академической". Сергей Николаевич вступил в самое тесное дружеское общение со сторонниками этой партии, читал их бюллетени и высказывал свое мнение о них. Одновременно и в Петербурге зародилась партия "Университет для науки" . Возмущенные "Временными правилами" , московские академисты считали забастовку в занятиях вполне допустимым приемом борьбы, петербургские же безусловно отвергали ее, и Сергей Николаевич старался убедить и московских академистов в недопустимости такого анти-академического средства борьбы.
Он полагал, что нужно не разделять, не дезорганизовывать, не противиться естественному стремлению к взаимному общению, а наоборот, сплотить студенчество в организацию чисто академическую, нравственно сильную, солидарную с университетом, объединить его во имя высшей цели - наилучшего подготовления к общему служению родной земле.
24 февраля 1902 г. С. Н. собрал у себя на квартире совещание из представителей академической партии и нескольких профессоров, и здесь было выработано некоторое соглашение по вопросу о дальнейшем возобновлении занятий. Главным результатом этих совещаний было основание Историко-филологического общества, которое было встречено горячим сочувствием со стороны студентов... Уже в марте общество насчитывало до 800 членов...Утверждение устава Студенческого Историко-филологического Общества произошло в марте 1902 г., и на первом собрании С. Н. единогласно был выбран председателем, и А. А. Анисимов секретарем Общества. Публичное же торжественное открытие Общества состоялось осенью 6 октября в совершенно переполненной Большой Физической аудитории Московского Университета. В речи своей С. Н. говорил студентам, что судьба Общества всецело в их руках. Он считал, что такое общество необходимо для того, чтобы "университет исполнил свою настоящую миссию и сделал науку реальной и живительной общественной силой, созидающей и образующей, которая простирает свое действие на все слои народа, поднимает и просвещает самые низшие из них". (Как актуальна эта задача и сто лет спустя! Как упал у нас престиж высокой науки в наше время...) Этот романтическая, идеальная, утопическая цель соответствовала романтическому, идеальному настроению юношества, и идеи С. Н. Трубецкого повлияли на многих студентов. Историко-филологическое общество, согласно принятому уставу, предназна-ось не только для историков и филологов, но для всех студентов, желающих полнить свое образование в области наук гуманитарных, философских, общественных и юридических. В уставе была предусмотрена возможность создания любого числа секций. С- Н. говорил в речи на открытии Общества:
Вам дана академическая организация, свободная, ничем не стесненная, широкая, соответствующая уставу, который вы сами выработали; вам дана возможность широкой академической деятельности в стенах университета; вам даны обширные средства для достижения ваших целей... но вместе с тем вам предстоит показать перед университетом, насколько вы зрелы в смысле общественном, и насколько свободная академическая организация представляет более прочные гарантии порядка, чем всякая другая. Я ( С.Ш.) подчеркнул здесь слова, содержащие главную идею в обсуждаемой альтернативе: свободная академическая организация университета, как гарантия поддержания порядка...
Речь С. Н. была встречена сотнями студентов бурными аплодисментами. (И я бы на их месте вел себя также. Я легко представляю себя в этой - Большой Физической - аудитории во дворе "старого" Университета на Моховой. Мы слушали в этой аудитории лекции по физике через 45 лет после этих событий, в 1946-1948 гг. ...Как замечательно читал нам их профессор Евгений Иванович Кондорский ...). "Успех Общества превзошел все ожидания. Вскоре после своего основания оно разбилось на многочисленные секции, где занятия шли вплоть до волнений 1905 г." С. Н. был увлечен деятельностью этого общества. Сочетал свои религиозно-философские исследования с педагогической деятельностью. Он осуществлял свой идеал - непосредственное тесное общение профессора и студентов в исследованиях глубоких проблем бытия. Наверное, кульминацией этой деятельности была поездка С. Н. во главе большой группы студентов в Грецию , в страну с памятниками древней Эллады.
Это Общество имело большое значение в жизни страны в те годы. Реакционные "Временные правила" провоцировали студентов, вызывая протесты и волнения. В этой обстановке возможность углубленных занятий "академической наукой" была очень привлекательна для многих студентов- "академистов" и была важной альтернативой. (Это в советское время общества такого рода преследовали. Участников философских кружков и обществ ожидал неизбежный арест и хорошо, если дело ограничивалось тюрьмой и концлагерем, а не завершалось расстрелом. См. главу "В. П. Эфроимсон" , биографии Д. С. Лихачева , моего отца - Э. Г. Шноля - и тысяч других.)
Однако ситуация в стране все более осложнялась. Разгорался террор. В 1901 г. был убит министр просвещения Н. П. Боголепов ; в 1902 г. - убит министр внутренних дел Д. С. Сипягин ; в 1904 г. - убит министр внутренних дел В. К. Плеве и генерал-губернатор Финляндии Н. И. Бобриков; в 1905 г. - великий князь Сергей Александрович и еще многие.
Напряжение в обществе стало "запредельным". Нужно было резко изменить "вектор" взаимодействия правительства и народа. Насилие вызывало лишь насилие. Вопреки этому 9 января 1905 г. стало "Кровавым воскресеньем" - войска стреляли в безоружную демонстрацию рабочих, шедших с петицией к царю. Друг С. Н. Трубецкого Владимир Иванович Вернадский в письме об этом времени: События идут быстро и иногда кажется, точно направляются невидимой рукой... Самодержавная бюрократия не является носительницей интересов русского государства; страна истощена плохим ведением дел. В обществе издавна подавляются гражданские чувства: русские граждане, взрослые мыслящие мужи, способные к государственному строительству, отбиты от русской жизни; полная интеллектуальной, оригинальной жизни русская образованная интеллигенция живет в стране в качестве иностранцев, ибо только этим путем она достигает некоторого спокойствия и получает право на существование. Но в такие моменты отсутствие привычки к гражданскому чувству сказывается особенно тяжело. Наконец, в стране изменнической деятельностью полиции истираются сотни и тысячи людей, среди которых гибнут бесцельно и бесплодно личности, которые Должны были бы явиться оплотом страны, и которые вновь не могут народиться или не могут быть заменены... И так уже десятки лет и кругом подымается все большая ненависть, сдерживаемая лишь грубой полицейской силой; с каждым Днем теряющая последнее уважение. При таких обстоятельствах сможем ли мы сдержать легкомысленной и невежественной политикой правительства тронутый Восток? Или мы стоим перед крахом, в котором будут сломлены живые силы нашего народа, как гибли не раз в истории человечества сильные и мощные общественные организации...
Также как и Вы, я от всей души, всеми фибрами моего существа желаю победы русскому государству и для этого готов сделать что могу... Я физически не в состоянии радоваться русским поражениям... Настроение здесь тяжелое, так как война только начинает накладывать свою печать на жизнь, и кругом усиливается реакция, масса обысков, арестов, грубых и диких нарушений самых элементарных условий человеческого существования.
"1 сентября, к вечеру, брат Сергей Николаевич выехал из Меньшова в Москву и прямо с поезда проехал к Николаю Васильевичу Давыдову , У которого в это время собралось несколько человек профессоров: В. И. Вернадский, П. И. Новгородцев, А. А. Мануйлов, Б. К. Млодзеевский, М. К. Спижарный, А. Б. Фохт и В. М. Хвостов. Н. В. Давыдов рассказывает, что С. Н. долго не приезжал, так как поезд почему-то опоздал.
"Раздался звонок у входной двери: было ясно, что это - Трубецкой; все мы примолкли и в великом волнении ждали его появления, а когда он вошел, то все, не сговариваясь, по какому-то общему неудержимому побуждению, встретили его аплодисментами". На следующий день состоялись выборы: в результате оказалось, что С. Н. получил 56 избирательных и 20 неизбирательных шаров, ответ на шумные, долго не смолкавшие аплодисменты и приветствия С. Н. сказал:
Вы оказали, господа, мне великую честь и возложили на меня великую обязанность избрав меня ректором в такой тяжелый и трудный момент. Я высоко ценю ту честь и понимаю всю возлагаемую на меня ответственность и сознаю все трудности, выпадающие на мою долю. Положение в высшей степени трудное, но не безнадежное. Мы должны верить делу, которому служим. Мы отстоим университет, если мы сплотимся. Чего бояться нам? Университет одержал великую нравственную победу. Мы получили разом то, чего ждали: мы победили силы реакции. Неужели бояться нам общества, нашей молодежи. Ведь не останутся же они слепыми к торжеству светлого начала в Университете. Правда, все бушует вокруг... волны захлестывают: мы ждем, чтоб они успокоились. Мы можем пожелать, чтобы разумные требования русского общества получили желательное удовлетворение. Будем верить в наше дело и нашу молодежь. Та преграда, которая нам раньше мешала дать молодежи свободно организоваться и войти с ней в правильные сношения, теперь пала. Тот порядок, который нельзя было ранее осуществить, получил возможность осуществления. Мы должны осуществить его совокупными нашими усилиями. Нам надо быть солидарными и верить в себя, в молодежь, и в святое дело, которому мы служим! Я прошу, я требую от вас деятельной мне помощи. Совет ныне есть хозяин Университета!
Гром несмолкаемых рукоплесканий, совершенно необычных в деловых светских заседаниях, был ему ответом.
"Все были потрясены до глубины души, вспоминает П. Новгородцев , и подходили к нему, чтобы поблагодарить, пожать руку и сказать, что верят, как и он, в светлые дни университета, в силу товарищеской солидарности и любви молодежи. Но то, что говорил он об университете, не говорил ли он обо всей России?.. И разве он не имел основания так говорить?.. Ни для кого не тайна, что требования университетов были удовлетворены только благодаря его нравственному влиянию. Как же мог он не верить в силу светлого начала по отношению ко всей России?"
Чрезвычайное напряжение этих дней еще больше подорвало его здоровье. Ольга Николаевна восприняла его выборы в ректоры как смертный приговор. Она видела его состояние. Его мучили пророческие кошмары. О. Н. пишет:
"Все лето он страдал приливами в голове и какой-то особенной тошнотой. Лицо у него было постоянно красное и глаза красные... Помимо напряженной работы по университетским и общественным делам, весь последний год его сильно удручало положение его собственных дел: он не знал, как свести концы с концами. А, главное, он ясно сознавал, в какую бездну мы летели... Помню, как однажды, вернувшись из Москвы, утомленный и измученный, он в какой-то тоске метался по комнате, кидаясь то на диван, то на кресло, с какими-то стонами. На мой вопрос: "Что с тобой?" он, с ужасной тоской во взгляде, ответил:
"Я не могу отделаться от кровавого кошмара, который на нас надвигается"... Кошмары преследовали его по ночам. Помню один сон, о котором он не раз рассказывал при мне, с одинаковым мистическим ужасом...
Он видел себя ночью на вокзале, с чемоданом, у столба платформы в ожидании поезда. Горели фонари, и при свете их он видел огромную толпу, которая спешила мимо него. Все знакомые, родные лица, и все непрерывно двигались в одном направлении к огромной, темной бездне, которая - он знал - там, в этой зале, куда все спешат и стремятся, а он не в силах им этого сказать, их остановить..." [ 7_1 , с. 158]. Провозглашение автономии Университета , ликования студентов по поводу выбора ректора уже не смогли остановить революционные настроения. Аудитории Университета наполнялись множеством людей, не имеющих отношения к университету. Шли митинги. 19 сентября помощник ректора А.А. Мануйлов (встреченный аплодисментами!) обратился к студентам с речью о недопустимости сходок в аудиториях в часы, когда в них должны происходить лекции... Сходки однако продолжались... 21 сентября... снова начался наплыв массы посторонней публики... когда занятых помещений оказалось недостаточно, собравшиеся проникли в некоторые запертые помещения... Тогда Совет Университета , под председательством С. Н., признал необходимым временно закрыть университет... На следующий день (22 сентября) на Моховой у университетских ворот стали собираться студенты... На просьбу студентов разрешить им собраться в одной из аудиторий для обсуждения создавшегося положения, С. Н. ответил согласием, но под непременным условием недопущения в университет посторонней публики. В Юридическую аудиторию собралось 700-800 студентов... Появление С. Н. и А. А. Мануйлова было встречено дружными рукоплесканиями. С.Н. обратился к ним с речью. Он сказал, что во время вчерашнего митинга Московские власти вызвали в Манеж войска, которые должны были применить оружие, если бы участниками был нарушен внешний порядок... При таких условиях, исключающих возможность правильных занятий и представляющих угрозу для самих участников сходок, Совет признал необходимым временно закрыть университет. Если же явления, подобные вчерашнему будут продолжаться, это приведет к разгрому университета и ответственно за это будет студенчество... Университет не может и не должен быть народной площадью, как народная площадь не может быть университетом, и всякая попытка превратить университет в такую площадь или превратить его в место митингов, неизбежно, уничтожит университет, как таковой. Помните, что он принадлежит русскому обществу, и вы дадите ответ за него. Речь эта, сказанная с необычайным душевным подъемом, вызвала гром долго не смолкающих рукоплесканий. Вместо скандала, которого многие опасались, студенты устроили ректору овацию.
То была большая моральная победа, которую Совет Московского Университета оценил по достоинству и вечером того же дня, в свою очередь, сделал ему овацию. ...Беспорядки в Москве усиливались. С. Н. решил ехать в Петербург хлопотать о разрешении студентам собираться где-нибудь вне стен университета: он надеялся, что, открывши отдушину в другом месте, он оттянет от университета постороннюю публику... Он уставал до изнеможения... Последнее время им овладело особое нервное возбуждение и в университете замечали, что он не мог говорить спокойно, без глубокого внутреннего волнения... Перед отъездом в Петербург он, уступая просьбам Прасковьи Владимировны , объявил о своем нездоровье... Тем не менее, 0н Уехал в Петербург 28 сентября. Я не буду пересказывать обстоятельства смерти С. Н. Скажу только, что 29 сентября министр просвещения Глазов с большим вниманием выслушал его рассказ о событиях в Московском Университете и о его мнении о необходимости предоставить населению возможность обсуждать общественные проблемы вне стен Университета. Он умер на заседании министерской комиссии, обсуждавшей проект устава университетов.
Умер пророк, пытавшийся недопустить движение отечественной истории в предвидимую им бездну. Он знал, что эта попытка могла стоить ему жизни, и умер как герой. Его памяти были посвящены статьи и воспоминания многих замечательных людей. Среди них - статья В. И. Вернадского , ставшего в последующие годы свидетелем ужасных событий, предсказанных его другом. Умер пророк. Его пророчества оправдались. Николай II не последовал советам пророка. И вместе со своими близкими и своей страной упал в бездну.
Ссылки:
1. Лопухин Алексей Александрович (1864 - 1928)
2. С.Н. Трубецкй и В.И. Вернадский
3. Трубецкая Ольга Николаевна
4. Сорос Джордж в ряду героев российской науки и просвещения
5. Шноль С.Э.: о состоянии науки в России и СССР
6. Трубецкой Николай Петрович
7. Шанявский Альфонс Леонович (1837-1905)
8.
Официальное открытие 2-ой персональной выставки– художника Валентина Георгиевича Трубецкого – Члена Творческого союза «ЛИК» (Красногорск), Члена Творческого Союза художников России и Международной Федерации Художников (“IFA”) состоялось 30 ноября
2002 г.
В.А. Трубецкой принимал участие в выставках:1992 г. - выставка « Русский вернисаж» (г. Гоирле, Нидерланды).
2001 г. - выставочный зал «На Кашире».
2001 и 2002 г.г. - выставочный зал в Тушино. Это достаточно крупные выставки. В них участвовало около150 художников московской, ярославской и других областей. Организует эти выставки общество «Наш Изограф».
2002 г. - галерея «Выхино», на Ташкентской улице.
2002 г. - выставка, организованная Всероссийским фондом культуры в
М. Милютинском пер.
Валентин Георгиевич Трубецкой является активным участником всех выставок, посвящённых «Дню города» (г.Красногорск).
Художник В.Г. Трубецкой родился в крестьянской семье. В посёлке Снегири Истринского района сохранился дом, в котором он родился. Сейчас в нём живёт сестра. В детстве любил рисовать, в школе оформлял стенные газеты. Учёба, семья, работа не позволили раньше отдаться художественному творчеству. И вот в 1976 году казалась бы случайная встреча (всё ли в нашей жизни происходит случайно).
В больничной палате В.Г.Трубецкой встретился с художником Петром Николаевичем Решетниковым, который за эти годы стал «Заслуженным художником России». «Мой маэстро», - зовёт его Валентин Георгиевич. С этой встречи и началась творческая жизнь нашего земляка. До этого он иногда рисовал, писал маслом.
В 1977 - 1979 годах Валентин Георгиевич учится у художника Николая Ивановича Касаткина в Народном Университете. «Благо, при советской власти обучение было бесплатным» – комментирует художник. Сейчас у него около 200 работ - в основном, пейзажи и натюрморты. Картины художника покупают на выставках. Одна из пяти представленных работ была продана на выставке в Нидерландах.
Это вторая персональная выставка художника в выставочном зале КЦ «Красногорье». Ему хотелось организовывать художественные выставки с музыкальной программой, наподобие, декабрьских вечеров в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Пока это не получается.
На проходящей сейчас персональной выставке представлено 25 живописных полотен, выполненных маслом. Здесь наша родная природа: даже сами названия вслушайтесь - «Зимний театр Воронки», «На реке Жиздре», «Церковь Николая Чудотворца в Пушкино», «Осень на Можайском водохранилище»… Ведь это наше родное… С какой же любовью и теплотой написан «Закат», умиротворение и покой льётся с полотна. «Зимнее утро» – это сказка, подсмотренная художником – поэтом.
В статье «На юго-востоке весенняя оттепель» газеты «Наш изограф» (2002 год) художник Сергей Исаев отмечает: «В. Трубецкой представляет пейзажную картину как театр с рампой, ширмой и потоком света - «Зимний театр». Эта картина есть на нашей выставке. Действительно, смотришь, и, кажется, сейчас на фоне этих декораций будет разыграна сказка «Двенадцатая ночь», либо сами деревья поплывут в хороводе.
У художника прекрасные натюрморты. «Натюрморт с кувшином» - как же выписан каждый элемент! Наполненные соком фрукты, золотой блеск чашки. Так писали старые мастера. Уютные букеты «Сирень» и «Пионы» приковывают взгляд. От картин художника идёт аура добра.
Я три раза была на выставке. Пригласила на выставку свою соседку Наталью Ивановну Овчаренко. Оказывается, под началом В.Г. Трубецкого на основной его работе трудился её муж. У неё висит картина Валентина Георгиевича «Чистая вода», подаренная им. Сколько же тёплых слов я услышала о герое моего очерка, его семье. Как помогал в трудную минуту моей соседке. Кажется, об этом можно было бы не писать. Но ведь, таким образом, я поняла - откуда эта аура добра и света от картин художника. Это его добрая душа водит воображением и кистью.
С выставки не хочется уходить. Сколько бы я не писала о ней. Лучше самому придти и посмотреть.
Валентин Георгиевич продолжает трудиться на основной работе. Много пишет, посещает московские выставки. Совершенствует своё мастерство. «Выставки – это хорошие уроки мастерства. Теперь смотрю на свои ранние работы, и думаю – сегодня бы сделал не так. Лучше», - говорит художник.
На Руси фамилия Трубецких известна с 1500 года – князья, бояре и воеводы, декабрист и правовед, языковед, философ и скульптор. Трубецкие люди, высокого духа, преданно любившие Россию. Художник Валентин Георгиевич Трубецкой наш современник и земляк, крестьянский сын, стоит в ряду именно таких людей этой известной фамилии.
Князь С.П. Трубецкой. Акварель Н. Бестужева
Его личность является самой противоречивой среди декабристов. Если не определили этого раньше, по следам событий, то сейчас трудно сказать, почему он не вышел на Сенатскую площадь: нехватка ли это политического мужества, или желание сорвать восстание, или нервное перенапряжение?
Н. М. Дружинин писал: «Трубецкой «пал до положения политического предателя». Можно было бы посчитать это утверждение слишком прямолинейным и жестоким, если бы не было известно о поведении С. Трубецкого на следствии. Если верить тому же Дружинину, князь «униженно отрекся не только от революционных целей, но и от старых товарищей по обществу». В своих показаниях Трубецкой обвинял больше всех Пестеля как источника всех незаконных помыслов, а Рылеева – в подготовке восстания. Возможно, «благодаря» его признаниям, Пестель и Рылеев были приговорены к смертной казни. Сам же Трубецкой считал себя виноватым прежде всего в том, что вовремя не «обличил» Пестеля «пред вышнею властию». Трубецкой был убежден в необходимости реформ в России, но в проектах стремился к умеренности. Он был противником кровопролития, надеялся, что будут возможны переговоры с правительством.
Но в списке приговоренных к вечной каторге фамилия Трубецкого была первой. Он был одним из главных руководителей подготовки вооруженного восстания, некоторые называли его «северным Пестелем», но в связи с его предательством интерес к его личности несколько ниже, чем к другим руководителям движения.
Опытный штабист, Трубецкой был достаточно скрытным, не очень доверял даже соратникам по борьбе, имел личные предубеждения против некоторых сообщников, в частности, против Пестеля. Во главе Южного общества он хотел бы видеть генерал-майора Михаила Орлова. Действовал не прямо, а опосредованно, через других лиц. Хотя позиция Пестеля ему была ближе, чем позиция Муравьева и Бестужева. Он понимал, что тех сил, которые должны были быть задействованы в восстании, будет недостаточно.
Происхождение, детство и юность
Герб Трубецких
Родился Сергей Петрович Трубецкой в 1790 г. в семье действительного статского советника, нижегородского губернского предводителя дворянства князя Петра Сергеевича Трубецкого. Дворяне Трубецкие принадлежали к одним из древнейших родов. Родословную свою они вели от Гедимина, внук которого, Дмитрий Ольгердович, и стал основателем их рода. В XVIII веке выдвинулись несколько военных деятелей из рода Трубецких. Среди них князь Никита Юрьевич Трубецкой – генерал-фельдмаршал. Это был одаренный и образованный человек, он свободно говорил по-немецки, хорошо знал литературу, был деятелен и трудолюбив. В годы правления Анны Иоанновны он был противником проекта ограничения самодержавной власти императрицы, чем заслужил ее доверие и благосклонность. При Анне Иоанновне он стал генерал-прокурором Сената. Н. Ю. Трубецкой участвовал в русско-польской войне, исполняя обязанности генерал-кригс-комиссара. Этот же пост он сохранил и в период русско-турецкой войны 1735-1739 годов.
Никита Юрьевич Трубецкой занимал высокое место и при регентстве Бирона, показав себя верным приверженцем регента. И при Елизавете Петровне он также нашел достойное себя место. Во время ее коронации он исполнял обязанности верховного маршала и был пожалован орденом Св. Апостола Андрея Первозванного. При Екатерине II он получил звание полковника Преображенского полка. Но сын его был более свободолюбивых взглядов, за что при Павле I был отправлен в ссылку. Но по возвращении из ссылки был назначен московским сенатором.
Мать Сергея Петровича Трубецкого – светлейшая княгиня Грузинская.
Он получил домашнее образование (до 16 лет воспитывался дома), среди учителей – немец, француз, англичанин – естественно, что юноша знал эти языки. Был слушателем Московского университета. Круг интересов С. Трубецкого был очень широк, но он выбрал для себя карьеру военного.
Военная служба
Сергей Петрович Трубецкой
Военную службу начал подпрапорщиком в лейб-гвардии Семеновском полку, затем становится прапорщиком и подпоручиком. Участник Отечественной войны 18712 г.: начал ее от Вильно и Бородина и закончил в заграничном походе. Проявил себя очень храбрым воином и заслужил награды: орден Анны 4 степени, орден Владимира 4 степени с бантом, прусский орден «За заслуги» и Кульмский крест. Был ранен под Лейпцигом, но поле боя не оставил. Постоянно наблюдался карьерный рост: поручик, штабс-капитан, капитан, старший адъютант Главного штаба, полковник.
Масон, являлся членом ложи «Трех добродетелей», а затем наместный мастер этой ложи. Но, став членом тайных обществ, покинул ложу.
Тайное общество декабристов
Являлся членом Союза спасения, одним из его учредителей, Союза благоденствия, одним из руководителей Северного общества и автором Манифеста к русскому народу.
В 1819-1821 годах Трубецкой жил во Франции, за это время в Союзе благоденствия произошли перемены. Члены общества в Москве на съезде приняли решение о создании двух обществ – Северного и Южного. Во главе Северного общества встали Н. Муравьев, Е. Оболенский и вернувшийся из-за границы Трубецкой. Пестель руководил Южным обществом. Он хотел изменить государственный строй России, сделать ее республикой, но достичь этого можно было посредством цареубийства. Трубецкой и Муравьев возражали, их идеалом была конституционная монархия. Трубецкой возражал против многих положений «Русской правды» Пестеля, подозревая того в желании стать диктатором и получить неограниченную власть. Объединить общества в 1823 г. не удалось, но необходимость объединения была очевидна для всех. Трубецкой начинает разрабатывать приемлемый план объединения Северного и Южного обществ, но времени ему не хватило – события развивались очень стремительно.
Он был назначен диктатором восстания, но на Сенатскую площадь не пришел и личного участия в восстании не принимал, но успел присягнуть Николаю I. Почему? Этот вопрос не находит прямого ответа уже около 200 лет.
«Никакой век не в состоянии написать своей собственной истории» (Г. Спенсер)
Личные вещи декабриста Трубецкого в Доме-музее Трубецких
По складу характера С. П. Трубецкой, как свидетельствуют близко знавшие его люди, был человеком серьезным, скромным, крайне сдержанным, «не лишенным способности к глубоким и сильным чувствам». Он обладал незаурядным умом. Манифест, написанный им, был подписан его рукой 13 декабря 1825 г., что говорит о том, что он надеялся на успех.
Познакомившись с этими фактами его биографии, с трудом можно поверить в то, что такой человек мог предать товарищей по собственной инициативе.
Возможно, он считал преступлением возглавить восстание, заранее обреченное, по его убеждению, на поражение. Его выход на Сенатскую площадь в день восстания мог бы стать сигналом к ненужному кровопролитию. Возможно, он не мог преодолеть ужаса перед необходимостью решительных действий без веры в победу. С другой стороны, он не был настолько наивен, чтобы считать свой невыход на площадь срывом восстания.
«Полковник князь Трубецкой. Надменный, тщеславный, малодушный, желавший действовать, но по робости и нерешительности ужасавшийся собственных предначертаний – вот Трубецкой. В шумных собраниях перед начатием мятежа в Санкт-Петербурге он большею частию молчал и удалялся, однако единогласно избран диктатором, по-видимому для того, чтобы во главе восстания блистал княжеский титул знаменитого рода. Тщетно ожидали его соумышленники, собравшиеся на Петровскую площадь: отважный диктатор, бледный, растерянный, просидел в Главном штабе его величества, не решившись высунуть носу. Он сам себя признал виновником восстания и несчастной участи тех, кого вовлек в преступление своими поощрениями, прибавляя хвастливо, что если бы раз вошел в толпу мятежников, то мог бы сделаться истинным исчадием ада, каким-нибудь Робеспьером или Маратом. Судя по его характеру – сомнительно», — так писал А.Д. Боровков в «Очерках моей жизни» (Александр Дмитриевич Боровков (1788 - 1856) - российский чиновник, мемуарист. В 1825-1826 годах - секретарь Следственного комитета по делу декабристов, составитель «Алфавита Боровкова»).
Арест и ссылка
С.П. Трубецкой был арестован в ночь на 15 декабря 1825 года и доставлен в Петропавловскую крепость с запиской императора: «Трубецкого, при сем присылаемого, посадить в Алексеевский равелин. За ним всех строже смотреть, особенно не позволять никуда не выходить и ни с кем не видеться».
Был осужден по I разряду и приговорен сначала к казни, а затем, после смягчения приговора, на вечную каторжную работу. Затем сроки снижались до 15, 13 лет. Первоначально Трубецкой отбывал наказание в Нерчинских рудниках, позднее - на Петровском заводе. По царскому указу отправлен на поселение в село Оёк Иркутской губернии, жене разрешено жить с детьми в Иркутске. С.П. Трубецкому разрешено приезжать туда на время.
Екатерина Трубецкая первой отправилась за мужем в Сибирь. Ей было всего 25 лет. У них не было еще детей, она еще могла устроить свою жизнь по-другому. Но она поступила так, как велело ей ее сердце. Трубецкая, а за ней Мария Волконская ехали в Сибирь и не могли себе представить, что там ждало их. Дамы из высшего петербургского общества, они теперь находились вне закона, то есть власть отныне не защищала их от преступников. А преступники тогда в основном Сибирь и населяли.
Когда его жена, Екатерина Ивановна (урожденная Лаваль), пожелала сопровождать мужа в ссылку, император Николай и императрица Александра Фёдоровна пытались отговорить её от этого намерения. Когда же она осталась непреклонной, государь сказал: «Ну, поезжайте, я вспомню о вас!», а императрица прибавила: «Вы хорошо делаете, что хотите последовать за своим мужем, на вашем месте и я не колебалась бы сделать то же!»
Чтобы самостоятельно зарабатывать на жизнь, Трубецкой на поселении начинает заниматься хозяйством: выращивает овощи, разводит скот. Но там же он продолжает интеллектуальную жизнь: занимается греческим языком, наукой (медицина, метеорология), пишет мемуары. Еще на каторге он начинает писать воспоминания о своей деятельности в тайных обществах, но после ареста С. Лунина в 1841 году большую их часть уничтожает.
По манифесту об амнистии от 26 августа1856 г. императора Александра II он восстановлен в правах дворянства, но без княжеского титула, который дарован детям особым высочайшим указом.
С.П. Трубецкой после амнистии
После амнистии жил в Киеве (у дочери), в Одессе, а затем в Москве. Там же умер в 1860 году и похоронен на кладбище Новодевичьего монастыря.
Трубецкая прожила в ссылке 28 лет и скончалась 14 октября 1854 года, не дожив до царского указа о помиловании. «Это была олицетворенная доброта, окруженная обожанием не только товарищей по ссылке, но и всего оёкского населения, находившего всегда у ней помощь словом и делом», — так характеризуют ее те, кто знал. Ее муж князь Сергей Петрович пережил ее на 6 лет.
Трубецкой мало с кем общался: он не хотел быть предметом чьего бы то ни было любопытства. Но до конца своих дней он так и не объяснил, почему в тот роковой день 14 декабря 1825 года он не пришел на Сенатскую площадь.
Декабристы оставили в Сибири не только добрую память о себе, они способствовали формированию традиций интеллигентности и человечности, позволивших стать Иркутску столицей Восточной Сибири как в административном и экономическом, так и в культурном и духовном отношении.
Их благотворное и разностороннее влияние не стерло время. Здесь сохраняются дома и могилы «первенцев свободы».
Дом-музей Трубецких в Иркутске
Дом-музей Трубецких в Иркутске
Дом князя С.П.Трубецкого был построен для младшей дочери декабриста, Зинаиды, в 1854 г. на улице Арсенальской (сейчас это улица Дзержинского). После отъезда Трубецкого дом сдавался внаем. С 20-х годов ХХ века в нем были коммунальные квартиры. В 1965 – 1970 годах состоялась его реставрация, и после нее здесь был открыт музей декабристов. Торжественное открытие состоялось 29 декабря 1970 г.
В экспозиции Дома-музея Трубецких рассказывается об истории декабризма – от событий 14 декабря 1825 года до амнистии, дарованной императором Александром II в 1856 г, и возвращения декабристов из ссылки. В нижнем, полуподвальном этаже дома поместилась экспозиция о пребывании декабристов на каторге (Благодатский рудник, Чита, Петровский завод). В жилом этаже экспонаты рассказывают о жизни семьи Трубецких в Иркутске, А также о жизни и деятельности в Сибири других декабристов. Здесь хранятся подлинные предметы, принадлежащие декабристам: семье Трубецких, К.Ф.Рылееву, П.Г.Каховскому, П.А.Муханову, И.И.Горбачевскому, В.Ф.Раевскому, Ф.Б.Вульфу и другим. В доме С.П.Трубецкого проводятся экскурсии, выставки, литературные и музыкальные вечера, проходят спектакли.
Могила С.П. Трубецкого
I. Краткая история рода Трубецких
Как уже упоминалось во введении, история замечательного рода русских князей Трубецких начинается с XIV века.
Это старинный литовско-русский княжеский род, происходящий от великого литовского князя Гедимина. Фамилия же их происходит от города Трубеч (Трубец, ныне Трубчевск Брянской области), который вошел в состав Великого княжества Литовского в 1368–1372 годах и был передан великим князем Ольгердом Гедиминовичем, сыном того самого Гедимина, в удел сыну – брянскому и черниговскому князю Дмитрию Ольгердовичу – участнику Куликовской битвы (1380), убитому в сражении на реке Ворскле (1399). Вот, собственно, от этого внука Гедиминовича и начинается род Трубецких.
Все современные представители рода происходят от генерал-поручика Юрия Юрьевича Трубецкого (1668–1739). Но о нем речь пойдет дальше.
Потомки Дмитрия Ольгердовича – удельные князья Трубечские (Трубецкие): Михаил Дмитриевич (правил 1399– около 1420), Семен Михайлович (около 1420–1460), Иван Семенович (около 1460–1490), Андрей Иванович (около 1490–1500). В 1500 году князь Андрей Иванович перешел на службу московскому великому князю, а его удел был присоединен к Русскому государству. В середине XVI века были известны опричники Ивана IV Грозного князья Федор Михайлович и Никита Романович Трубецкие.
На реке Ворскле погиб не только князь Андрей Ольгердович, его брат, князь Дмитрий Ольгердович, но и сын Дмитрия Иван.
Боярин Федор Михайлович Трубецкой (умер в 1602 г.) как воевода участвовал в Ливонской войне и в борьбе с набегами крымских татар. Он играл видную роль при дворах Ивана Грозного (был блюстителем престола!), Федора Ивановича, Бориса Годунова. В отсутствие царя Федор Михайлович оставался в Москве правителем. Перед смертью он принял постриг под именем Феодосия.
Боярин Никита Романович Трубецкой, воевода Вологодский, по прозвищу Косой (умер в 1608 г.) отличился в войне со шведами.
Во время пребывания у власти Лжедмитрия I князь Никита стал одним из его приближенных, после гибели самозванца поддержал кандидатуру Василия Шуйского на русский престол.
Последним представителем старшей ветви рода был боярин и воевода Андрей Васильевич Трубецкой (умер в 1611 г.). Вступив на службу в 1573 году, он участвовал в походе царя Ивана IV Грозного на Серпухов, принимал участие в заключительных сражениях Ливонской войны, в военных действиях русских войск со шведами (1590). Андрей Васильевич был воеводой в Туле, Новгород-Северском, Новгороде, Смоленске, принимал участие в дипломатических переговорах. Князь Андрей пользовался расположением царей Ивана Грозного, Феодора Ивановича, Бориса Годунова, Василия Шуйского. После свержения Шуйского князь Андрей Васильевич вошел в состав Семибоярщины, но вскоре умер.
Дмитрий Тимофеевич Трубецкой – «спаситель Отечества» – (умер в 1625 г.) активно участвовал в событиях Смутного времени начала XVII века, принимал участие в военных действиях против польско-литовских интервентов, был одним из руководителей Первого и Второго ополчений, до избрания царем Михаила Федоровича был временным правителем России, то есть был фактически правителем России в 1612–1613 годах!
Алексей Никитич Трубецкой (умер в 1680 г.) был видным государственным деятелем в годы правления царя Алексея Михайловича, сыграл важную роль в процессе воссоединения Украины с Россией. За подавление восстания в Москве (1662) царь пожаловал Алексею Никитичу во владение родовой Трубчевск и титул «державца Трубчевского». В 1660-х годах князь Алексей вывез из Литвы в Россию Юрия Петровича Трубецкого – внука родного своего брата князя Юрия Никитича Трубецкого (умер в 1634 г.), перешедшего на службу королю Речи Посполитой в период Смутного времени. А уже в 1611 году Юрий Никитич уехал в Польшу, где принял католичество, женившись на полячке Елизавете Друцкой и сделав удачную карьеру при королевском дворе. Не желая отдавать свои владения потомству князя Юрия Никитича, князь Алексей завещал Трубчевск своему крестнику – Петру I Великому, хотя хлопотал «преизрядно» о возвращении внучатого племянника в Россию. Боярин Юрий Петрович Трубецкой (умер в 1679 г.) стал родоначальником позднейших представителей Трубецких.
Боярин Юрий Юрьевич Трубецкой (1668–1739) начинал придворную службу комнатным стольником царей Федора Алексеевича и Петра I Великого. В 1700 году он вел переговоры с прусским курфюрстом о присоединении русских земель к Северному союзу. Юрий Трубецкой принимал участие в строительстве Петропавловской крепости и в его честь назван Трубецкой бастион.
Позднее в этом Трубецком бастионе доведется сидеть потомку его строителя, тоже князю Трубецкому, Сергею. Правда, повод был весьма романтический – увел чужую жену! Он же был секундантом Лермонтова на дуэли поэта с Мартыновым. Вот они хитросплетения судьбы!
В 1720 году князь Юрий был назначен президентом Магистрата – высшего органа городского управления в России, в 1727 году – белгородским губернатором, в 1730 году – сенатором.
Его брат генерал-фельдмаршал Иван Юрьевич Трубецкой «Большой» (умер в 1750 г.), прозванный так в отличие от своего тезки и племянника – президента Юстиц-коллегии, был любимцем Петра I Великого и начал службу в Преображенском полку. В 1698 году он стал новгородским наместником; в самом начале Северной войны (1700–1721) участвовал в Нарвском сражении, был ранен и взят шведами в плен. Король Швеции Карл XII разрешил жене Ивана – Ирине Григорьевне Нарышкиной приехать к супругу и жить вместе с ним в Швеции. Тем не менее в плену у князя от шведки родился внебрачный сын – Иван Иванович, которому дали фамилию Бецкой.
Это была вполне себе обычная практика того времени. Люди любили, рожали детей и не всегда состояли при этом в законном браке. Поскольку законы признания отцовства были достаточно суровы – имущество, земли, фамилию, наконец, необходимо было охранять от бастардов, но совсем не признавать незаконнорожденных детей было «некрасиво», да они зачастую были и умнее и милее сердцу, чем официальные, – «давали» иногда часть своей фамилии или придумывали что-нибудь подходящее. И тому примеров – великое множество и тогда, и в позднейшей истории.
Замечательный русский писатель Александр Иванович Герцен – плод любви богатого помещика Ивана Алексеевича Яковлева, ведущего свой род от Андрея Кобылы, как и Романовы, и 16-летней красавицы немки, дочери мелкого чиновника.
Брак не был оформлен, и Герцен носил фамилию, придуманную отцом: Герцен – «сын сердца» (от нем. Herz ).
В 1718 году Петр I обменял Трубецкого на пленного шведского фельдмаршала Карла-Густава Реншильда. После освобождения Иван Юрьевич получил чин генерал-лейтенанта и должность киевского губернатора. При вступлении на престол Анны Иоанновны (1730), князь Иван «Большой» выступил ярым противником «кондиций», за что императрица пожаловала его званием сенатора, а в 1739 году назначила московским генерал-губернатором. Князь Иван сумел заслужить благосклонность и императрицы Елизаветы Петровны. Он был последним боярином, пережившим почти на пятьдесят лет Боярскую думу.
Генерал-фельдмаршал Никита Юрьевич Трубецкой (1699–1767) начал службу в Преображенском полку, до 1740 года участвовал почти во всех войнах России; был президентом Военной коллегии и около 20 лет генерал-прокурором Сената. Видный государственный деятель, человек обширного и просвещенного ума, князь Никита дружил с А. Д. Кантемиром и М. М. Херасковым, был покровителем Я. П. Шаховского.
Князь Петр Никитич Трубецкой (1724–1791) известен как сотрудник И. И. Бецкого, почетный член Академии художеств. Службу он начал в Преображенском полку, в 1761 году был назначен обер-прокурором Сената, через три года стал сенатором.
Петр Никитич пользовался влиянием при дворе Екатерины II Великой, он является автором ряда стихотворений и литературных переводов. Генерал Сергей Никитич Трубецкой (1731–1812) отличился в боевых действиях на территории Польши в период царствования Екатерины II Великой.
Николай Никитич Трубецкой (1744–1821) известен как друг Николая Новикова, журналиста, издателя, русского просветителя, и один из лидеров общества мартинистов (ветвь масонов). В 1796 году император Павел I Петрович сослал его в Воронежскую губернию, но вскоре назначил в Москву сенатором. Николаю Никитичу принадлежат ряд стихотворных и прозаических сочинений, комедия «Расточитель». Его переписка была опубликована в 1874 году.
Генерал-адъютант, сенатор, член Государственного совета Василий Сергеевич Трубецкой (1776–1841) начинал с гражданской службы, но в 1805 году перешел на военную службу; участвовал в русско-турецких войнах, наполеоновских войнах, отличился в сражениях при Люцене, Дрездене, Лейпциге.
После окончания Русско-турецкой войны 1828–1829 годов был назначен председателем особого комитета для начертания положения об учреждении исправительных заведений. В 1830 году Василий Сергеевич возглавлял посольство в Лондон; в следующем году был временным военным губернатором города. Около 1839 года по его предложению в Петербурге был учрежден комитет призрения нищих.
Декабрист Сергей Петрович Трубецкой (1790–1860) участвовал в Отечественной войне 1812 года и заграничных походах, был полковником. Являясь одним из организаторов движения декабристов, он был приговорен к вечной каторге, которую отбывал в Нерчинских рудниках, в 1839–1856 годах жил на поселении в Иркутской губернии. В декабристском движении принял участие и его брат Петр Петрович Трубецкой, которому удалось избежать наказания.
Их племянник Сергей Никитич Трубецкой (1829–1899) свою жизнь посвятил военной службе. В 1889 году ему было поручено заведовать Эрмитажем, но князь Сергей уделял ему мало внимания и за десять лет заведования даже не был утвержден в должности директора Эрмитажа.
Сергей Васильевич Трубецкой (1815–1859) с восемнадцати лет служил в кавалергардском полку, участвовал в боевых действиях на Кавказе, был секундантом Михаила Лермонтова на дуэли с Мартыновым. В 1842 году в чине штабс-капитана подал в отставку. Девять лет спустя Сергей Васильевич увел чужую жену – Лавинию Жадимировскую. В николаевское время это считалось тяжким проступком. Сергей Трубецкой был помещен под арест в Трубецкой бастион Петропавловской крепости, а затем «без титула, чина и знаков отличия, отправлен рядовым в пехотный полк в Петрозаводске под строжайший надзор».
Один из наиболее известных представителей рода Павел (Паоло) Петрович Трубецкой (1866–1938) – выдающийся русский скульптор, чьи работы выделяются удивительной живописностью.
Среди многочисленных представителей рода Трубецких в конце XIX – начале XX века выделяются имена четырех родных братьев: Петр Николаевич Трубецкой (1858–1911) после смерти матери воспитывался у тетки Софьи Толстой, которая передала ему свое наследственное имение Узкое, в советское время ставшее санаторием Академии наук. В молодости Петр увлекался либеральными идеями, но во время Первой русской революции (1905–1907) стал одним из основателей Союза русского народа. В 1911 году на почве ревности он был убит своим племянником В. Г. Кристи.
Его брат Сергей Николаевич Трубецкой (1862–1905) – российский религиозный философ, публицист, общественный деятель.
Известность ему принесли публицистические статьи в защиту конституционных реформ. Осенью 1905 года он был избран ректором Московского университета, но вскоре скончался.
Его старший сын Николай Сергеевич Трубецкой эмигрировал из Советской России, за рубежом жил в Вене и был известен как исследователь истории славянских языков. Младший сын Владимир Сергеевич Трубецкой (погиб в 1937 г.) остался после в России, подвергался арестам, погиб в период массовых репрессий. Репрессиям подверглись и его жена, двое сыновей и две дочери.
Третий из братьев – Евгений Николаевич Трубецкой (1863–1920, Новороссийск) был известен как религиозный философ и правовед, в годы Гражданской войны поддерживал Белое движение. Его сын Сергей Евгеньевич Трубецкой (1890–1949), доцент Московского университета, в 1922 году был выслан из Советской России.
Младший из братьев – Григорий Николаевич Трубецкой – после окончания Московского университета служил в Министерстве иностранных дел, в 1920 году эмигрировал за границу, жил в Югославии, Вене, Париже. Он известен как видный теоретик евразийства.
Это краткое династическое древо рода Трубецких, и мы попытаемся рассказать об этих замечательных людях, удивительных и подчас трагических судьбах некоторых из них.
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Европеана. Краткая история двадцатого века автора Оуржедник ПатрикКраткая история «Европеаны» Автор книги «Европеана. Краткая история двадцатого века», вышедшей в 2001 году в Чехии, с 1985 года живет в Париже. Француз по матери и чех по отцу, он в совершенстве владеет обоими языками. Оуржедник редактирует рубрику о литературе в
Из книги Падение Теночтитлана автора Кинжалов Ростислав ВасильевичАцтеки. Краткая история Ацтеки - сравнительно поздние пришельцы долины Мехико. За много столетий до их появления здесь уже жили культурные народы, обрабатывавшие землю, воздвигавшие величественные здания, создававшие замечательные произведения искусства. Но к тому
Из книги Пуговицы Наполеона [Семнадцать молекул, которые изменили мир] автора Лекутер ПенниКраткая история перца Перец - плод тропического вьющегося растения Pipernigrum, происходящего из Индии, - до сих пор самая популярная пряность. Сейчас этот продукт в основном производят в экваториальных районах Индии, в Бразилии, Индонезии и Малайзии. Это сильное растение с
Из книги Тайные общества, правящие миром автора Спаров Виктор Из книги Полная история тайных обществ и сект мира автора Спаров ВикторКраткая история масонства Слово «масон» происходит от английского mason - «каменщик», «каменотес», и в таком виде оно было заимствовано другими европейскими языками, однако уже после того, как потеряло в Англии свой первоначальный смысл. Правда, до недавнего времени, а
Из книги Драмы и секреты истории, 1306-1643 автора Амбелен РоберКраткая история ордена В этой главе мы не ставим своей задачей вновь рассказывать историю ордена Храма (или ордена тамплиеров), о которой уже столько писали на протяжении свыше 100 лет. Тем более мы не собираемся снимать с него обвинение в ереси - не только справедливое, но
Из книги Войны роз. Йорки против Ланкастеров автора Устинов Вадим ГеоргиевичКраткая история принцев Детство оба принца провели в замке Ладлоу, в Уэльской марке, опекаемые братом королевы, Энтони Вудвиллом 2-м графом Риверсом. Их отец Эдуард IV скончался 9 апреля 1483 года. Тауэрские принцы В завещании, составленном еще в 1475 году, он поручал заботу о
Из книги Краткая история Турции автора Стоун НорманКраткая история
Из книги Древние города и Библейская археология. Монография автора Опарин Алексей Анатольевич Из книги Египет. Возвращение утерянной цивилизации автора Тилдесли ДжойсКраткая история Египта Читатели, которые только начинают интересоваться историей Египта, часто бывают сбиты с толку применяемым методом летоисчисления: вместо традиционного календаря используется продолжительность царствования или династии. Почему применяется такой
Из книги Петербургские женщины XIX века автора Первушина Елена ВладимировнаИнтермедия 3. История одной жизни Девушка из рода Елисеевых Наша героиня родилась в 1870 году в знаменитой купеческой семье Елисеевых и была единственной дочерью Александра Григорьевича Елисеева. Ее мать Прасковья Сергеевна, урожденная Смурова, умерла, когда маленькой
Из книги Афины: история города автора Ллевеллин Смит МайклКраткая история Акрополя Во времена первых человеческих поселений Акрополь был одновременно и городом, и крепостью, местом скопления домишек и примитивных деревянных капищ. Потом он станет микенским крепостью-дворцом, следы стен и укреплений которого датируются концом
Из книги Трубецкие. Аристократы по духу автора Муховицкая ЛираV. Начало новой эпохи рода Трубецких
Из книги Русский Белград автора Танин Сергей ЮрьевичКраткая история Сербии Сразу же оговоримся, что история страны, которую мы привыкли называть Сербией, берет свое начало с VI века. После разделения Римской империи территория нынешней Сербии стала частью Византии. В 879 году сербы приняли православие, а в 969 году Сербия
Из книги Возвращение. История евреев в свете ветхо– и новозаветных пророчеств автора Гжесик Юлиан1. Краткая история Израиля Во всей долгой истории человечества лишь один народ после тысячи лет национальной независимости и двух тысяч лет горького изгнания возвратился в свое отечество, чтобы построить там современное демократическое государство. Это государство –
Из книги Воронцовы. Дворяне по рождению автора Муховицкая ЛираИстория возникновения рода Официальная родословная Воронцовых – старинного русского дворянского рода – начинается от варягов. Родоначальник – Африкан или Афрек, брат Якуна Слепого, варяжского ярла. Ярл (др. – сканд.) – знатный человек, наместник конунга в
Прочитав этот столь интересный исторический труд кн. Гр. Н. Трубецкого можно невольно вынести очень неблагоприятное впечатление о нашем русском казачестве, в особенности казачестве Войска Донского...
Согласно традициям мемуары или воспоминания публикуются либо при жизни автора, либо 100 лет спустя. Но за это время, столько произошло бурных перемен в жизни рядового человека в любой стране мира, что наш век может быть свободно удвоен...
Вступая одним из последних на эту каф едру, я прошу простить меня, что после стольких сведущих и авторитетных людей отнимаю ваше внимание. Если я решаюсь все же это сделать, то, во-первых, потому, что полагаю, что и мнение рядового члена Собора, старающегося по мере сил разобраться в поставленных пред нами вопросах, должно быть принято во внимание, а во-вторых, потому, что я убежден, что вопрос о восстановлении патриаршества может быть решен не одними учеными канонистами...
"ВЕЧЕРНЕЕ ВРЕМЯ"
под редакцией Б. А. Суворина
Ноябрь и декабрь месяцы 1917 года прошли в бесплодных попытках московского Правого Центра изыскать крупные материальные силы для поддержки дела создания Добровольческой Армии, предпринятой в Новочеркасске генералом Алексеевым. Мне пришлось по этому делу дважды ездить из Москвы в Петроград...
Вступив на путь соглашательства с левыми, Каледин руководился мыслью, которая не изжита и в ту минуту, как я пишу эти строки (май 1919 года). Он находил необходимым создать сильную власть, но думал, что при данных условиях это возможно только, если будет под нее подведен широкий демократический фундамент. Сам он шел честно навстречу демократии, и, как человек прямой и благородный, он надеялся найти такое же отношение и у тех, с кем хотел работать, чтобы на основах взаимного доверия и уступок провести принцип сильной власти. Недаром его называли «невольником чести»...
После отъезда Штаба и генерала Алексеева в Ростов, я остался в Новочеркасске и продолжал заведывать отделением Политического отдела, которое здесь занималось главным образом вопросами пропаганды...
Приходилось и нам принимать спешное решение. Выехать со всей семьей из Новочеркасска было немыслимо. Куда и как было ехать? Новочеркасск предполагалось отдать без боя. На него надвигались казаки-большевики, поэтому можно было надеяться, что он не будет подвергнут потоку и разграблению. Но нам, мужчинам, близко стоявшим к организации Добровольческой Армии, нельзя было оставаться. Как ни жутко было расставаться с семьей и покидать ее на полную неизвестность, но выбирать не приходилось...
«Старик Мишан», как я его звал, был необыкновенно доверчив, и не раз я пользовался его слабостью, когда был моложе, врал ему про себя всякие небылицы, а он все принимал к сердцу, журил меня и изводился...
В Москву я приехал по настойчивому приглашению моих друзей Правого Центра. Политическая обстановка за время моего бегства с Дона сложилась следующим образом. Отступление Добровольческой Армии из Ростова совпало с прекращением мирных переговоров между немцами и большевиками и наступлением немцев. Победоносное шествие последних было остановлено капитуляцией большевицкого правительства и миром в Бресте...
Орша была в руках немцев. Со вздохом облегчения мы покинули почву Совдепии, но смешанное чувство избавления и, в то же время, унижения мы испытали, увидев первую германскую каску. Как только подошел поезд, у вагонов стали сновать германские солдаты, продававшие под полою вино, папиросы, шоколад. Скоро мы наслышались рассказов о том, как быстро германские солдаты и офицеры применились к российским нравам взяточничества и спекуляции./.
Пробыв около недели в Киеве, я выехал на пароходе в деревню, где временно поселился П. Н. Милюков, чтобы повидаться и переговорить с ним о наших делах. В Киеве все время проходило в непрерывных свиданиях и разговорах. Сидя на пароходе, постараюсь разобраться в своих наблюдениях...
Из сообщения кн. Григория Николаевича я вижу, что не только в общих чертах, но и почти во всех подробностях наши взгляды на способы вывести Россию из настоящего положения совпадают. Подобно ему, я считаю восстановление государственности и объединение России первой и главной задачей...
Моя оценка положения в Украине разделяется Павлом Николаевичем. По моей просьбе, он формулировал основные свои положения, которые пересылаются Вам за № II...
Нижеизложенное представляет посильную попытку добросовестно разобраться в преобладающих течениях умеренных кругов московского общества и подвести итоги их взглядам на современное положение вещей. Следует оговориться, что события так быстро чередуются и изменяют общую обстановку, что пишущий эти строки не может быть уверен в том, насколько полно его взгляды отражают в данную минуту настроение Москвы, которую он покинул две недели тому назад...
В этот приезд свой в Киев я остановился у Даруси Горчаковой. Моя жена и Костя уже уехали, первая — в Новочеркасск, второй — в Крым к Бутеневым. Восьмого августа я выехал в Новочеркасск через Екатеринослав. Туда ходили курьерские поезда и так скоро, как раньше никогда не ходили. Расписание было составлено немцами. Поезд качало из стороны в сторону от быстрого хода...
Теперь о Добровольческой Армии и Кубани. — Численность армии приблизительно за 40 тысяч. Но эту цифру прошу считать крайне секретной. К тому же, она все время имеет тенденцию к возрастанию. С одной стороны, из Украины, где гораздо больше знают Добровольческую Армию, чем в Великороссии, все время идут добровольцы. Немцы за последнее время чинят препятствия, но их много легче обойти, чем большевиков...
Я вернулся из Екатеринодара в Персиановку за детьми, Николаем и Михаилом и выехал с ними на пароходе из Ростова в Ялту, куда прибыл 16/29 сентября. Моя жена с младшими сыновьями Сережей и Петрушей выехала туда же двумя неделями раньше. В Крыму жили Бутеневы, старики и молодые, и мы решили поселиться вместе с ними. Местность, где мы жили, считалась в городской черте, но на самом деле отстояла от города на две версты, на Симферопольском шоссе, на горе над Ялтой. Мы поселились целой колонией, в близком соседстве одни от других...
Во время моего пребывания в Екатеринодаре я набрался впечатлений, которые навели меня на некоторые неутешительные мысли.
Неприятно было, прежде всего, зрительное впечатление. Екатеринодар был полон офицеров. По главной улице, Красной, они слонялись праздные, целыми толпами, наполняли все кофейни и рестораны, сорили бешенные деньги, в то время как получали ничтожное жалованье, легко проигрывали тысячи рублей в карты...